Проблема дегуманизации российского общества рассматривается в статье как один из результатов системного кризиса гуманитарного образования, в котором преобладает архаическое содержание и действуют устаревшие инструменты. После крушения коммунистического режима за радикальное решение этой проблемы не берутся ни образовательные сообщества, ни академические институты, ни культурно-гуманитарная элита, ни власти. Автор полагает, что для реализации новых целей и задач гуманитарного образования необходима отдельная федеральная программа, охватывающая не только образовательную систему, но и СМИ, учреждения культуры, издательское дело. Такой проект должен осуществляться новыми кадровыми ресурсами.

Интервью с Иммануилом Валлерстайном, профессором, многолетним директором Центра Фернана Броделя по изучению экономик, исторических систем и цивилизаций при университете штата Нью-Йорк в Бинxемтоне (США). Фундаментальные исследования И. Валлерстайна, посвященные проблемам анализа исторических систем, в особенности становлению и развитию капиталистической мир экономики (КМЭ), получили всемирную известность и открыли новый этап в изучении глобальных процессов развития и трансформации человеческих обществ. «И. Валлерстайн является как видным мировым историком, так и мечтательным пророком. Такое сочетание необычно, особенно для нашей эпохи интеллектуальной фрагментации и академической специализации», – отмечает один из самых авторитетных современных историков У. Макнил.

Интервью с Франклином Анкерсмитом, профессором Института интеллектуальной истории (Нидерланды). Работы Анкерсмита позволили сформировать новое дисциплинарное пространство – пространство исторической теории (historical theory), которому в спектре предметных областей отечественного гуманитарного знания нет аналога, хотя бы приблизительного.

Александр Пятигорский – всемирно известный русский философ, лингвист, культуролог, буддолог, один из основателей тартуско- московской семиотической школы, соавтор Ю.М. Лотмана и М.К. Мамардашвили. Александр Пятигорский начинал как ученый-востоковед, работал в Институте востоковедения АН СССР в секторе «Истории и религии Индии». Автор ряда работ по индийской философии. В начале 1960 х по приглашению Юрия Лотмана уехал работать в Эстонию в Тартуский университет. С 1974 года живет в Великобритании. Профессор Лондонского университета. Лауреат премии Андрея Белого 2000 года за роман «Вспомнишь странного человека». Выступал с лекциями во многих странах мира, а спустя 30 лет приехал в Москву. Автор нескольких десятков книг.

Фундаментальная проблема нашей гуманитарной сферы – идеологическая поляризация, основные линии которой концентрируются вокруг трех дисциплин: истории, политологии и социологии. В этой ситуации первоочередной задачей является создание системных условий для качественного изменения гуманитарного образования. Они должны начинаться с Академии наук. В области академического гуманитарного знания произошли радикальные перемены, началась и успешно протекает модернизация, позволившая выйти из кризиса и стать вровень с достижениями мировой науки.

Положение гуманитарного образования в современном обществе противоречиво. В прошлом оно было предназначено для подготовки высшей бюрократии. В наши дни оно используется как язык культурной самоидентификации высшего слоя, как способ внедрения господствующей идеологии. Говорят также и о его полезности для формирования успешных жизненных стратегий. Но образование в первую очередь – это ценность сама по себе, а университет – тот единственный институт, который прямо предназначен сохранять и развивать образование как ценность. Но сохраниться в этом качестве он может, только если в нем будут искать ответы на ключевые смысловые вопросы.

Автор намечает подходы к изучению устройства и состояния гуманитарной среды в историческом контексте. В статье проанализированы специфические для российского социума формы организации гуманитарной жизни, науки и образования, начиная с 1920-х годов и до настоящего времени. Новый порядок «эпохи нулевых», с одной стороны, воспроизводит советские черты с их концентрацией пространства, паролями, делением на «своих» и «чужих», а с другой – через СМИ и Интернет выстраивает новую конфигурацию, еще только подлежащую описанию.

Большинство пишущих о проблемах политологического образования горячо рассуждают о его методике, о необходимости дальнейшего его сближения с практикой, введения «практических семинаров», широкого использовании современных мультимедийных средств и т. п. Автор статьи анализирует принципиальные аспекты понимания социальной роли политологического образования, его научной специфики и перспективы, открывающиеся в рамках университетского политологического образования перед его «потребителями» – студентами и аспирантами.

Философия, некогда выступавшая в роли царицы всех наук, нынче не востребована на рынке труда. В предлагаемой статье исследуется положение философского факультета МГУ, но все то, что говорится о его проблемах и задачах, о провалах и успехах в его борьбе за выживание, в той или иной степени касается и других очагов философского преподавания, в немалом количестве рассеянных по всей стране.

Советской системой была востребована в основном идеологическая функция гуманитарного образования, закрепленная двумя списками базовых текстов: русских классиков и основоположников марксизма-ленинизма. В эпоху перестройки в Московском физико-техническом институте провели уникальный эксперимент по замене советской идеологической схемы образования на общегуманитарную. В статье проанализированы причины успеха и провала этого опыта, не прижившегося в России и, напротив, столь популярного в современной практике liberal arts colleges и университетов США.

Обучение истории в общеобразовательной школе решает определенные познавательные задачи и выполняет важные социальные функции. Профессиональных историков больше волнует проблема знакомства школьников с основами исторической дисциплины и, прежде всего, с новыми представлениями о характере исторической науки. Общество заинтересовано в трансляции исторических знаний на массовый уровень с целью реализации социальных функций истории. В статье на примере Западной Европы и США показано, как столь противоречивые интересы реализуются в современных подходах к обучению истории в школе.

В статье проанализированы возможности новых технологий в школьном гуманитарном образовании. Их освоение позволит перейти от традиционных ценностных интерпретаций и трансляции социального опыта к адаптации современных форм, порожденных массовой культурой.

Понятие культурной грамотности, его состав и качество в современных условиях драматически меняются. Безусловно, язык как формализованная система знаков и норм и литература как культурно привилегированная часть национальной словесности требуют бережного освоения. Но и разнообразные, в том числе интеллектуально емкие формы речевой деятельности, которые множатся внутри и вне академической среды, в глобализирующихся «медиа», также требуют к себе внимания в виде готовности к выбору, анализу, грамотной интерпретации, осознанному использованию. Университетские уроки письма, как на родном, так и на международном языке, – одна из перспектив решения этой проблемы.

Современное среднее образование построено так, что при общей перегруженности школьникам крайне редко приходится решать сложные и интересные задачи. На самом деле они могут учиться мышлению, участвуя в исследовательской работе, умно организованной учителем в ходе изучения разных дисциплин. Реально качественное гуманитарное образование может быть выстроено только при условии системности и предметной взаимодополняемости.

Взрыв информационных технологий, принципиальное изменение способов получения и отправления информации не оказали никакого воздействия на нашу систему обучения языку школьников и студентов. Мир текстов меняется принципиально и с огромной скоростью. Проблема отвлеченности российского образования от жизни в полной мере касается методов преподавания русского языка в наших школах и вузах. В статье продемонстрированы функциональные возможности нового инструмента, нового языкового ресурса, именуемого «Национальный корпус». Использование Корпуса в преподавании гуманитарных дисциплин в средней и высшей школе поможет успешно решать и чисто научные, и собственно педагогические задачи.

Пока «государственный заказ» на преподавание литературы и истории окончательно не сформирован, возможно, не поздно рассказать о том, какими могут быть результаты школьного гуманитарного образования, организованного учителями в соответствии с их представлениями о том, как это следует делать. Этот опыт осмыслен теми, кто в разные годы учился в гуманитарном классе 57 школы. Выпускники, ценя приобретенные в школе знания и умения, больше дорожат тем, что не имеет конкретного практического применения, – по новому открывшейся им картиной мира и той культурной средой и традицией, которую обрели во время обучения.

В европейской образовательной традиции классическая гимназия, в которой изучают древние языки, до сих пор остается кузницей политической элиты, прививая вкус к научной и творческой работе, формируя широкую интеллигентскую прослойку общества и обеспечивая его устойчивость. В русскую школу латынь вернулась и заняла свои позиции. Задачу преподавания латыни в средней школе следует рассматривать в качестве инструментария, необходимого для достижения не только языковой, но и экстралингвистической цели, которая заключается в приобщении учащегося к ценностям европейской культуры вообще и прежде всего к достижениям античной цивилизации как основе последующего развития человечества.

Проблемы в сфере гуманитарных наук за рубежом не менее остры и болезненны, чем в России. Они касаются смысла изучения гуманитарных дисциплин, затрагивают сущность научного метода в гуманитаристике и имеют отношение к институциональным проблемам образования. Публикуемая ниже подборка статей не исчерпывает перечень вопросов гуманитарного образования, обсуждаемых на Западе, однако они дают «мозаичное» представление о дискуссионном поле данной области.

В ряде областей России законодательными актами местных властей в систему школьного образования введено преподавание «Основправославной культуры». Автор статьи с помощью параграфов российской Конституции и правовых документов, в которых четко указаны границы полномочий чиновников регионального уровня, с одной стороны, и подтверждается свобода совести и вероисповедания граждан – с другой, обстоятельно доказывает конституционную и правовую несостоятельность этих акций. Между тем замыслы чересчур рьяных ревнителей православия и их сторонников во властных структурах все заметнее и все успешнее воплощаются в жизнь, что не может не внушать тревоги представителям других конфессий, правозащитникам, атеистам и людям, не желающим, чтобы православная культура подавалась в далеком от культуры виде.

В изучении «церковных наук» нуждается общество в целом, поскольку именно они адекватны для тех философских проблем, которые впервые были широко осознаны благодаря развитию физики и философской логики в ХХ веке. Не меньшее значение они могут иметь для решения внутренних проблем России. Российские университеты и подобные им светские учебные заведения имеют огромный резерв. Они могут продолжить начатую дореволюционными духовными академиями традицию формирования специалистов в области тех наук, которые являются важнейшими дисциплинами для понимания истории – и даже современности – нашей постхристианской цивилизации в целом и стран традиционной православной культуры в особенности.

Раздаются голоса как «за», так и «против» преподавания в наших школах основ православной культуры. Противники ОПК ссылаются на законы, позволяющие каждому свободно исповедовать свои убеждения и не заниматься тем, что их не интересует; сторонники же уверяют, что дело не в законах и правах граждан, а в том лишь, что русский, не приемлющий православия, русским считаться не может. Православная культура, в русле которой воспитывались многие поколения наших соотечественников, интересна, конечно, не только в качестве школьной дисциплины, а сама по себе, и велика она вовсе не тем, что некоторые священники и иерархи церкви спешат придать ей характер общей, практически официальной идеологии. Но именно методы последних, взятые ими, похоже, из арсенала советской пропаганды, заставляют не столько изучать основы этой культуры и выделять ее бесспорные достоинства, сколько решать вопрос о допустимости насильственного внедрения курса ОПК в учебные программы российских школ.

Предлагаемая вниманию читателей статья основана на материалах социологического опроса 2510 учеников 7-х, 9-х, 10-х и 11-х классов московских общеобразовательных школ, проведенного нами в апреле 2005 года. Данный опрос продолжает цикл исследований, посвященных мониторингу динамики изменений художественных предпочтений учащихся, который мы начали еще в середине 70-х годов. Обсуждению подвергаются такие содержательные аспекты литературного развития, как информированность в области художественной литературы, способность к адекватному восприятию стилевых компонентов произведения, мотивация чтения. Помимо анализа влияния гендерных, возрастных и социально-стратификационных факторов, особое внимание в статье уделяется тем изменениям в отношении к художественной литературе, которые произошли в подростковой субкультуре за последние тридцать лет. При этом специальный интерес для нас представляет рассмотрение роли учебной деятельности в формировании читательских интересов подростков.

В советскую эпоху, особенно в пору ее заката, приоритет как в школьном, так и в высшем образовании отдавался техническим специализациям, а гуманитарной отрасли знаний внимания уделялось гораздо меньше. Желая выяснить, в какой мере изменилось положение за последнее время, мы провели исследование, главным объектом которого стало содержание школьного образования, специальным предметом – гуманитарность.

Целью проведенного в ноябре прошлого года опроса было выяснить, насколько четко те 1500 россиян, которых он охватил, представляют себе, что такое гуманитарное образование, какие гуманитарные специальности нужны сегодня России и какие из них пользуются популярностью среди молодежи, а также – какую выбрал бы для себя сам респондент и какой смысл вложил бы он в этот выбор: желание творчески освоить ту или иную отрасль гуманитарного знания или же уверенность, что в дальнейшем он легко устроится на высокооплачиваемую работу.

Говоря о проблемах гуманитарного образования, о его упадке в современных условиях, мы все чаще переходим на язык, взятый из далеких от гуманитарности, по крайней мере в ее классическом понимании, сфер. В ход идут даже «метафоры рыночного обмена». Язык гуманитариев явно нуждается в корректировке, в подлинном развитии и обогащении. Неоценимую помощь в решении этого вопроса, как и многих других, им могут оказать книги из серии «Университетская библиотека Александра Погорельского».

* Виктор Вахштайн включен Минюстом в список СМИ, выполняющих функции иностранного агента.

Рецензия на книгу: Уильям Кларк. Академическая харизма и возникновение исследовательского университета. Yale University Press, 2006. 
Перевод выполнен по: Commentary. 2006. № 4. P. 54–76.